Глава пятая. Софи

"Конец – это начало чего-то нового"

Солнечные лучи упорно пробивались через плотную гардину моего окна. Я посмотрела на часы. Отлично, в этот раз я не опоздаю. Приняв душ, я принялась наводить красоту. Сегодня мне хотелось выглядеть безупречно, хотелось быть самой красивой! Внутри ощущался небольшой трепет, и дрожь несколько раз проходила по моему телу. Я даже подумала, не заболела ли я, но градусник показывал 36.6, потому я отнесла все эти симптомы на постоянный недосып и продолжила сборы. Я придала своим волосам волнистую форму и оставила их распущенными, макияж нанесла по-минимуму, чтобы не казаться чрезмерно красочной. Все-таки я же собиралась на учебу, а не на вечеринку. С одеждой как всегда возникли проблемы. Я раскрыла дверцу шкафа и стояла так около десяти минут, не зная за что взяться. Что же мне надеть: вязанное белое платье, так хорошо сочетающееся с моими яркими волосами и коричневыми зимними сапогами на каблуке, или же темно-серые джинсы с черными ботинками и черную теплую кофту с фиолетовыми и розовыми полосками? А может быть, серый свитер с синими джинсами на бедрах с… Наконец, в моей голове возникло несколько цельных образов, и я стала снимать нужные мне вещи с вешалок. Первый вариант отошел сразу же. Длина юбки, которую я хотела надеть, казалась слишком строгой. Отдать предпочтение утепленным шортам я не решилась, выглянув в окно. Явно было бы не по погоде, снова шел снег, а мне были дороги мои почки. В итоге я остановилась на белых джинсах с изящно прошитыми задними карманами. Перебрав кучу свитеров для верха и не найдя ничего подходящего, я еще раз порылась в шкафу и наткнулась на милую белую кофту с пышными длинными рукавами, на которых были вышиты узоры разноцветными нитками. На ней я и остановилась, накинув сверху короткий бежевый жилет. Из бижутерии я выбрала свой любимый кулон в виде полумесяца на тонкой серебряной цепочке и блестящие крупные серьги. Покрутившись перед зеркалом еще несколько раз, я удовлетворительно вздохнула и покинула свою комнату.

Папа уже сидел на кухне и, просматривая утреннюю газету, поглощал хлопья с молоком. Я приготовила себе аналогичную тарелку.

- Отлично выглядишь дочурка, - сказал  он, когда я села напротив.

- Спасибо, - улыбнулась я.

- Какие планы на сегодня?

- Да не знаю пока. Может, сходим с Дэном в кино.

- Ммм, ясно. Вижу, вы с Дэном хорошо сдружились? – пытаясь скрыть явный интерес, спросил папа.

- Да, мы сдружились, - улыбнулась я этому определению.

- Считаешь, он хороший парень? – подняв брови, посмотрел на меня он.

- Хороший, пап не беспокойся, - уверила я отца и пожала его руку.

- Ну и славно, - задумчиво произнес он. – Но все равно будь осторожна, Софи. Эти парни, в таком возрасте…

- Я здравомыслящая девушка, пап, - перебила его я. – Я знаю, с кем мне следует общаться, а с кем нет, и могу за себя постоять если что.

 Он помотал головой, слегка улыбнулся, а потом, взглянув на часы, начал собираться.

- Увидимся вечером! – сказал он, выходя за дверь.

-Угу, - ответила я, также готовясь к выходу.

На часах стукнуло 8.00, а Дэна все не было. Неужели он опять проспал? Я надела свои бежевые сапоги с меховыми колокольчиками, накинула белую теплую куртку и вышла за дверь. В этот самый момент подъехал золотистый «лексус». Я поприветствовала Дэна легким касанием губ и села рядом. Он был какой-то задумчивый и явно не в духе.

- Ты чего такой грозный? Родственники замучили? – пошутила я.

- Нет, - сухо ответил он.

Повисла напряженная пауза. Дэн усердно смотрел на дорогу, будто пытался там что-то найти интересное. В мою сторону он не посмотрел ни разу. Меня это немного смутило. Я не понимала причины такого его поведения. Насколько я помню, мы не ссорились. Все его тело было напряжено, а руки слишком цепко держали  руль.

 Мы уже подъезжали к гимназии, когда я наконец решила прервать молчание.

- Ну, Дэн, что случилось? Поговори со мной, - попросила я.

- О чем? - холодно спросил он.

- Почему ты злишься?

- Я не злюсь, - резко бросил он.

- Да. Ты - сама доброта! – выпалила я. – Я тебя чем-то обидела?

- Неужели ты так занята, что не можешь удостоить меня своим ответом? – раздраженно произнес он, после некоторого молчания.

- Так ты меня спроси, я отвечу! – не понимала я.

- Я спросил, вчера. В смс.

- Ах, ты об этом! Извини, я вчера рано уснула и спала, когда ты писал, - начала оправдываться я.

- А потом ответить у тебя времени не было? – холодно допрашивал он.

- Я хотела ответить, но решила, что уже поздно и мой ответ не будет иметь смысла.

- Да, просто как всегда, ты меня продинамила, поставила на последнее место, после всего: после твоих родных, после друзей, после твоей учебы, после каких-либо еще занятий! – раздраженно произнес он.

- Что за бред?! – возразила я. – Да как по одной неотвеченной смс ты можешь делать такие выводы?

- Я сейчас не только об этом. Вспомни хоть один раз, когда ты писала мне сама! Хоть один раз, когда ты, а не я, предложила куда-нибудь пойти вместе! Создается ощущение, будто эти отношения нужны только мне, будто только я хочу, чтобы мы встречались и виделись!

- Я…я не знаю, что ответить, - замешкалась я. – Я просто никогда не задумывалась об этом. Ты всегда первый предлагал и я…

- Вот видишь, - подвел итог он.

- Но это ведь не значит, что мне наплевать на тебя! Ты мне дорог, мне весело и хорошо с тобой и поверь, ты не стоишь у меня на последнем месте, – пыталась убедить его я.

- Весело, - усмехнулся он, - только я чувствую к тебе не совсем то, что описывает слово «весело», - язвительно сказал он, когда мы уже подъехали к школьной стоянке.

Я не могла возразить ему что-либо потому, что понимала, что он прав. Его чувства ко мне отличались от моих к нему. Но мне было обидно, что он обвинял меня в этом. Я не виновата в том, чего не чувствую. И, тем не менее, я никогда не хотела его обидеть. Мы молча вышли из машины.

- Дэн! - окликнула его я, когда он собирался направиться к крыльцу.

Он остановился и подошел ближе.

- Что? – раздраженно бросил он. – Ну что? Хочешь, чтобы я уважал твои чувства и желания? Хорошо! Хочешь, чтобы я не торопил события и ждал, когда ты будешь готова к следующему этапу наших отношений? Хорошо. Но ответь мне, Софи, стоит ли все это моих ожиданий и стараний? Я ведь не игрушка, которой можно развлечься между делом, а когда надоест, поставить на полку до следующего желания поиграть. Я такой же живой человек, как и ты, и у меня тоже есть потребности и желания!

- Так все дело в «следующем этапе»? - старалась как можно тише спросить я, так как проходившие мимо подростки с неподдельным интересом наблюдали за нашим разговором.

Дэн же наоборот только повышал голос:

- Дело не только в этом! Я, как ни странно, хочу, чтобы меня тоже любили, а не просто весело проводили со мной время! Я хочу быть дорог тебе, по-настоящему дорог, понимаешь? Я не такой бесчувственный, как ты, наверно, обо мне думаешь. И да, я хочу большего от наших отношений! Потому что я тебя люблю! А теперь скажи ты, Соф, любишь ли ты меня?

- Мне хорошо с тобой, - начала было я, но Дэн меня прервал.

- Просто ответь на вопрос!

- Я..я… Дэн, ты дорог мне, поверь, - надломленным голосом ответила я.

Дэн стоял в оцепенении несколько секунд, его губы дрожали. Он явно боролся с собой, собираясь что-то сказать. Через пару мгновений все эмоции исчезли с его лица, и его выражение стало безразличным.

- Наконец-то мы все разъяснили, - произнес он. - Не буду больше утруждать тебя своей назойливостью, - развернувшись, он быстрыми шагами направился к зданию гимназии.

- Дэн! – снова позвала его я, но он не обернулся.

Во мне будто все перевернулось. Комок подступил к горлу и слезы предательски покатились из глаз. Я чувствовала себя ужасно, будто преднамеренно причинила кому-то боль! И от того, как он все воспринял, мне было еще хуже. Да, конечно, он был прав. Я играла на его чувствах, Дэн ведь изначально испытывал ко мне лишь симпатию, а я влюбила его в себя! Но я не хотела этого, я не понимала тогда, что не смогу разделить его привязанности. Я знала, что была первой девушкой, которой он добивался сам. Мне было приятно его внимание, приятно было гулять с ним наедине, болтать, шутить. Но я не испытывала потребности искать укромные места для поцелуев или объятий, и не стремилась показать всем, что мы вместе, как это делали другие пары. Да, скорее, я испытывала к нему только дружеские чувства. А он… Иногда он так смотрел на меня! Какая же я жестокая! В ушах эхом отражались его последние слова, они больно кололи сердце. Мне хотелось упасть на колени и во весь голос разрыдаться, прям на стоянке.

Вдалеке показался Вик. Только этого еще не хватало! Не хотелось, чтобы он видел меня плачущей. Я опустилась на асфальт, скользя  по корпусу машины, положила голову на колени и обхватила ее руками. В данную минуту мне никого не хотелось видеть, тем более общаться. Я надеялась, что осталась для всех незамеченной, в том числе и для Вика. Прошло около минуты, прежде чем я услышала приближающиеся шаги.

- Софи, с тобой все в порядке? Тебе плохо? – услышала я обеспокоенный голос.

Я сделала пару глубоких вдохов и через некоторое время подняла голову. Сверху на меня смотрел Вик Киливский. Слезы еще не успели высохнуть на моих щеках, но рассказывать, что со мной я не хотела.

- Все нормально, - выдавила я из себя.

-У тебя что-то болит? Давай я отведу тебя к медсестре?

- Медсестра мне не поможет. Я просто хочу побыть одна. Можешь оставить меня?

- Когда человек говорит, что хочет побыть один, то в большинстве случаев это означает, что ему нужен друг, - не унимался он.

- Мне нужен другой друг, – бросила раздраженно я, вставая на ноги.

Вик молчаливо смотрел на мои попытки привести себя в порядок, а затем помог поднять сумку.

- Я бы мог стать тем, кто тебе нужен, - тихо произнес он, взяв меня за плечи и повернув таким образом, что мы оказались друг напротив друга.

Я посмотрела ему в глаза, и по какой-то причине мне стало спокойно, боль и грусть сами собой куда-то исчезли. Его глаза излучали теплоту и искренность, а слова приводили мои хаотичные мысли в порядок. Он порылся в своем рюкзаке,  достал бутылку с водой и протянул мне.

- Выпей, обычно становится легче. Если пить небольшими глотками организм отвлечется на глотательные движения, восстановится дыхание и сердечный ритм, и ты почувствуешь себя лучше, - словно врач советовал он.

- Есть хоть что-то, в чем ты не разбираешься? – кротко заметила я, но все же взяла бутылку и сделала несколько медленных глотков.

- Конечно, есть, - усмехнулся он. – Например, женская душа для меня – потемки! То вы смеетесь, через минуту плачете, потом снова смеетесь.  Вас так легко обидеть, не имея при этом такой цели.

- Ну, я тебе больше скажу - наша душа и для нас самих потемки, поэтому  даже не старайся сделать  какое-то логическое заключение на этот счет.

- Так, может, тогда не стоит и вовсе расстраиваться? – с теплотой в голосе произнес он.

- Если бы это было так легко! – отвернувшись от него, сказала я. – Если бы человек мог контролировать свои чувства, никто бы в этом мире не страдал. Выбирали бы себе пару, договаривались о взаимной любви, программировали себя на счастливую жизнь до смерти, и все были бы довольны. Но, увы, так не бывает!

- Да, так не бывает, - вздохнул Вик и немного позже спросил: - Значит, это - причина твоих слез?

 На улице не было ни души. Я не могла точно сказать, сколько мы простояли на стоянке.

- А тебе разве не пора идти на занятия? - спросила я, пытаясь сменить тему.

- Звонок уже прозвенел, и так как в гимназию опоздавших не пускают, как минимум сорок минут у меня еще есть.

- Извини, если я была груба. Я благодарна тебе за участие, но со мной все в порядке и, пожалуй, я поеду домой. Спасибо за воду, - стараясь не смотреть ему в глаза, протянула бутылку я.

- Не за что. Можешь оставить ее себе. Как ты доберешься до дома? – поинтересовался Вик.

- Пойду на остановку и дождусь автобуса, - с досадой произнесла я.

Не хотелось добираться домой на общественном транспорте. Меня могли увидеть и доложить папе о прогуле.

- Жаль. Я хотел тебе кое-что показать, - интригующе произнес Вик.

- И что же?

- Пойдем, и увидишь сама.

Я согласилась. Мне было интересно, что же такое собирался показать мне Вик в гимназии, в которой проучился в разы меньше, чем я. Мы прошли по заснеженной тропинке к обратной стороне здания. Оказавшись между боковых стен пристроенного закрытого корпуса, Вик наконец остановился и довольно объявил:

- Мы пришли.

- И что же здесь интересного? – непонимающе осматривалась я.

- Вчера после уроков я решил прогуляться и заметил, что окна в этом корпусе выполнены не по евростандарту, а как в домах очень старой постройки. В таких окнах, оконная рама состоит из двух стоек, по которым движется одна из створок, одной перекладины, размещенной сверху окна, и подоконника, - пояснил он.

Я обратила внимание на указанную им конструкцию. И действительно эти окна отличались от привычных мне.

- Во всех остальных окнах я заметил наличие замка, фиксирующего его подвижную часть. А на этом его нет, значит, створку можно открыть снаружи.

- Ты что же, собрался пробраться внутрь? – решила прояснить его намеки я.

- Не без твоей помощи, - подтвердил он.

- Я туда не полезу! - наотрез отказалась я. – Нас могут отчислить за такое!

- Ну, пожалуйста! – умоляюще посмотрел он.

- Вик, не проси меня! Я не стану этого делать. Зачем тебе это?

- Разве тебе не интересно, что там внутри и почему школу так спешно закрыли? Я вот хочу узнать. Может, там есть нечто, связанное с моей мамой. Ее ведь закрыли сразу после ее смерти, наверняка, что-то осталось, - с надеждой произносил он.

- Прошло столько лет! Даже если что-то такое и было, то это давно уже выбросили или перенесли в другое место, - пыталась разубедить его я.

- А если нет? Я сам хочу в этом убедиться, - не унимался он. – Между прочим, ты мне должна!

Я с удивлением приоткрыла рот.

- Да, да! Это расплата за тест, - деловитым тоном произнес он.

- Отлично, а как же Кати? – возмутилась я.

- Расплатишься за вас обеих.

Я поверить не могла! Надо будет вычеркнуть из списка его положительных качеств благородство. Правда, мне самой было интересно, что же находится за стенами этого таинственного корпуса, поэтому я решила уступить и согласиться.

- Хорошо.

Вик осторожно осмотрелся.

- Я тебя подсажу, а ты попробуй поднять нижнюю створку вверх, - скомандовал он.

- А как же «вам не за что меня по десять раз благодарить»? - повторила его вчерашние слова я, готовясь поставить свою ногу в его замок из пальцев.

- Ты застала меня врасплох. Я не знал что ответить, - ровным голосом произнес он, приподнимая меня вверх.

Я оказалась на уровне середины окна и усилием рук попыталась приподнять створку, но та не поддавалась. Неизвестно как долго эти окна никто не открывал.

- Не получается, - с огорчением произнесла я при очередной попытке.

- Попробуй еще раз у самого нижнего края, - посоветовал он.

Я напрягла все свои мышцы и толкнула створку вверх. Она приподнялась на несколько сантиметров. В душе я ликовала! Просунув свои пальцы в образовавшийся зазор, я со всей силы потянула вверх и окно открылось.

- Ура! Получилось! – радостно провозгласила я, оглядываясь на Вика.

- Отлично! Теперь аккуратно полезай внутрь.

Я перенесла вес тела на ногу, которую поддерживал Вик и, зацепившись за раму, протолкнула туловище вперед, а затем, перебросив ногу через окно, запрыгнула внутрь комнаты. Спустя пару секунд, легким движением подтянулся и забрался Вик.

- Ого! - удивилась простоте его движений я. – Да ты силач!

- Приятно, что ты только заметила, - иронично произнес он, опуская створку окна.

- Я замечала раньше… Ну, что ты, - пыталась подобрать слова я, - в хорошей физической форме. Просто…

- Я понял, - странно улыбнулся он.

«Кто выпускает слова из моих уст? Пожалуйста, создайте цензуру для подобных изречений!» - взмолилась про себя я. В последнее время я часто не контролировала свою речь, за что потом сгорала от стыда. Это - один из таких случаев.

- Между прочим, проникновение в административное здание – это статья, - поспешила сменить тему я.

- Тогда постарайся, чтобы тебя не поймали, - с ухмылкой предупредил Вик и сделал пару шагов вперед.

 Мы осмотрелись. Окно, через которое мы влезли, принадлежало кабинету химии, насколько я могла судить по различным пробиркам и колбам на столе у доски. По периметру помещения в ряд были расставлены парты и стулья из аристократичного черного дуба. В столах посередине, чуть ближе к краю длинной стороны, были вмонтированы раковины малого диаметра и краны с холодной водой. В целом рабочее место на вид смотрелось довольно дорого. По обеим сторонам стола имелись специальные ниши для хранения учебных принадлежностей, которые при необходимости можно было убрать во время проведения опытов внутрь. Каждая деталь учебного пространства школьника была четко продумана. Жаль, в нашей гимназии все было по-другому.

Пока Вик обходил кабинет, старательно что-то выискивая, я подошла к противоположной стене от окна и осмотрела учебные пособия и таблицы, пестрящие яркими красками. Все вроде бы казалось привычным в этих химических подспорьях, но имело одну странную особенность. Информация на плакатах размещалась таким образом, что после напечатанного текста снизу или сбоку оставлялось много незаполненного места, что придавало общей картине довольно неэстетичный вид. Слева от графических пособий висели портреты выдающихся ученых-химиков. Некоторых я даже узнала, среди них были: создатель периодической системы химических элементов - Дмитрий Иванович Менделеев, внесший неописуемый вклад в развитие химии, как науки, Александр Михайлович Бутлеров, открывший теорию химического строения, Роберт Бойль, открывший закон изменения объема газов с изменением давления и всем знакомый лакмус, Антуан-Лоран Лавуазье, совершивший множество практических открытий с помощью процесса горения, Нильсон-Хенрик Дэвид Бор, создавший первую квантовую теорию атома водорода, Владимир Иванович Вернадский, основавший геохимию, Жозеф-Луи Гей-Люссак, Михаил Васильевич Ломоносов, Николай Дмитриевич Зелинский, Карл-Вильгельм Шееле и Амедео Авагадро. Было много и неизвестных мне фамилий под фотографиями: Фридрих Август Кекуле, Владимир Васильевич Марковников, Анри-Луи Ле-Шателье, Джозайя-Уиллард Гиббс, Сванте-Август Аррениус, Гленн Теодор Сиборг, Лев Александрович Чугаев и множество других. Конечно, я не была знатоком химической науки и не разбиралась в научных достижениях каждого из представленных ученых, но их список показался мне несколько субъективным. Одна часть стены вообще пустовала и не несла никакой функциональности.

Несмотря на относительно недолгий срок простаивания этого знания, вся мебель и предметы в кабинете были покрыты порядочным слоем пыли, что в условиях недостаточной освещенности придавало общей картине мрачную серость.

Я посмотрела на Вика. Он стоял у другой стены, изучая какие-то демонстрационные модели молекул на полках стеллажей.

- Тебе не кажется этот кабинет несколько необычным? – спросила я, огибая ряды парт.

- Я бы сказал, что это очень даже необычный кабинет химии. Первый раз вижу все эти элементы, таблицы и формулы, - изумленно ответил он.

Я еще раз осмотрела стены помещения. Если исключить примеченные ранее мной недостатки, то он мог бы сойти за приличный кабинет химии. Все представленные учебные материалы соответствовали нашей программе и ничего нового я для себя не открыла.

 - У тебя что же, завышенная оценка по химии? Это же таблицы и картинки, которые можно найти в каждом учебнике, - усмехнулась я.

Вик в замешательстве повернул голову и отошел от стеллажа.

- У меня заслуженное «отлично», я прекрасно разбираюсь в этом предмете. Но вот это все, - указывая на пустую стену, произнес он, - это – не та химия, которую я знаю.

Я удивленно уставилась на Вика.

- Что именно ты имеешь в виду? – попыталась разобраться я.

- Софи, ты что издеваешься? – начинал уже сердиться он.

Вик подошел к той стене, что я детально рассматривала до этого, и стал указывать руками на пустые места в плакатах, таблицах и на самой стене.

- Я говорю об этих всех непонятных иероглифах и абстрактных картинках. Разве ты видела что-то подобное хоть в одном учебнике?

Я с непонимающим видом стояла и не могла произнести ни слова. Очевидно, он меня разыгрывает, так как в предъявляемых им участках я видела лишь пустые пробелы.

- Это не смешно, Вик, - бросила я и, отвернувшись, подошла к стеллажам с объемными моделями молекул.

-  Я говорю вполне серьезно! - убеждал он.

- Там ничего нет, я же вижу, - угрюмо ответила я, продолжая перебирать различные формы.

- Может, посмотришь поближе, раз тебе оттуда ничего не видно? - раздраженно настаивал он.

Я недовольно вздохнула и подошла к нему.

- И что же я должна здесь увидеть? – многозначительно посмотрела на него я.

- Смотри на стену, не на меня.

- Ну, тут же ничего нет!

Я не понимала, чего он от меня хочет добиться. Вик закрыл лицо руками, сдерживая свое негодование, и глубоко вдохнул. Я еще раз посмотрела на те участки, которые он мне показывал, и даже провела рукой, чтобы убедиться в своей правоте. Поверхность была чистая и без всяких дополнительных слоев или прикрытий.

- Здесь же, правда, ничего нет, - словно убеждая саму себя, повторила я.

 Вик задумчиво посмотрел на меня, а потом на плакаты.

- Ты действительно ничего не видишь? – снова спросил он.

Я отрицательно покачала головой. Лицо Вика приняло растерянный вид. Он протянул руку к стене и провел по тем же местам, что и я пару секунд назад.

- Почему тогда я вижу все это? - тихо произнес он.

Это не было похоже на розыгрыш. Он говорил вполне серьезно.

- Что именно ты видишь? – спросила я.

Вик колебался в своем ответе.

- Я тебе верю, Вик, - постаралась подбодрить его я.

- Ну, скажем здесь, под актиноидами, - указал он на таблицу Менделеева, - словно продолжение, идет таблица из четырех рядов незнакомых мне элементов. У них странные названия и обозначения, будто на каком-то другом языке. А здесь, - указал он на пустой кусок стены за фотографиями ученых, - изображено несколько картин. На первой нарисован человек с поднятыми вверх руками и от них исходит поток какой-то мощной энергии. Не знаю, как точно описать, мне кажется это - энергия. Затем, в укрупненном плане показано, как эта энергия воздействует на основные элементы, из которых состоят известные нам химические вещества. А в конце приведены результаты реакций от этого воздействия. Здесь пламя, тут какая-то жидкость и образные волны, а вон там, - указал он на низ стены, - непонятный сферический предмет.

Затем Вик ненадолго умолк, пристально осматривая стену.

- Этот портрет, - задумчиво произнес он, - я, кажется, видел этого человека где-то.

- Конечно, это ведь знаменитые ученые-химики.

- Нет, те - в рамках, а эти словно перенесены на стену краской, - он провел пальцами по поверхности гладкой стены. – Или выжжены лазером.

Я не могла видеть всего того, что он описал. И этот загадочный феномен пугал меня. Почему он видит то, чего не вижу я? И как объяснить присутствие этих изображений на стенах кабинета химии, пусть и не совсем типичной школы?

По лицу Вика я поняла, что он задавался этими же вопросами.

- Как думаешь, кто все это составил? – спросила его я.

- Понятия не имею, но глупо полагать, что учитель химии, работавший здесь, не догадывался обо всем этом, - очертил рукой описанные им изображения Вик.

- Посмотрим остальные кабинеты? – осторожно предложила я.

- За этим мы сюда и влезли.

Мы подошли к входной двери. Вик дернул за ручку, но дверь не открылась.

- Видимо, перед закрытием здания здесь позакрывали и все двери, - с досадой произнесла я.

 - Наверняка, где-нибудь есть запасной ключ, - предположил Вик.

Он подошел к учительскому столу и принялся открывать всевозможные ящички. Я решила проверить в подсобном помещении, но дверь туда также была заперта.

- Нашел! - удовлетворенно произнес Вик, показывая ключ.

Он открыл дверь, и мы вышли в пыльный и темный коридор. Неизвестно отключено ли было в корпусе электричество, но мы не стали проверять. Нельзя было включать лампы, иначе бы мы привлекли внимание с улицы. Шторы на окнах были плотно задернуты, и свет еле проникал внутрь, поэтому мы продвигались не спеша, придерживаясь стен и подсвечивая себе дорогу мобильными телефонами. Пройдя длинный коридор, мы очутились в просторном холле.

- Ого! - произнесла я, впечатленная декораторским оформлением помещения.

- Да, не слишком похоже на школу-интернат, - согласился со мной Вик.

Холл представлял собой квадрат с полукруглой центральной частью с одной стороны, являющейся парадным входом. Окна были драпированы массивными красными шторами из бархата. Цвет стен я бы приравняла к светло-коричневому, и на них через равные промежутки грациозно красовалась светло-бежевая лепнина в виде геометрических фигур с цветочными орнаментами в центре. Такие же рельефные узоры были и на потолке. Мы прошли дальше. У самого центра холла над нами величественно возвышалась многоуровневая хрустальная люстра с золотой окантовкой. Я подняла голову, чтобы рассмотреть ее получше.

- В строительство этого здания было вложено много средств, - разглядывая прозрачные хрусталики, заметила я.

- Не может быть! - удивленно прошептал Вик, расчищая под ногами рукой поверхность покрытия.

- Что там? – поинтересовалась я, освещая пол фонариком телефона.

- Я уже видел похожий знак, - загадочно произнес Вик.

- Какой знак? – пыталась рассмотреть я какие-либо узоры под ногами.

- Наверняка, его ты также не увидишь.

Я присела на корточки рядом с Виком. Он задумчиво смотрел на мраморный пол, на котором я видела лишь витиеватые узоры горной породы.

- Отлично, - раздосадовано произнесла я. – И что изображено здесь?

- Рука с шаром, - отстранено ответил он.

- С каким шаром? Типо, магическим шаром? – предположила я первое, что пришло мне в голову.

 - Не думаю. Он намного меньше и может поместиться в руку.

- И где ты видел похожий рисунок? – удивилась я.

- Да так, на обложке одной книжки, - нехотя пояснил он.

Я была в замешательстве. С этим зданием что-то не то. И с одним из нас тоже, раз кто-то что-то видит, а кто-то нет. Я не могла сомневаться в словах Вика. Он был растерян не меньше моего и также хотел во всем разобраться. Я собиралась расспросить его о таинственной книге, но мою готовность прервал неожиданно раздавшийся звонок мобильника. Это была Кати. Я не стала брать трубку, так как не знала, что ответить на ее очевидные расспросы.

Вик настороженно посмотрел на меня.

- Это Кати, перезвоню ей позже, - пояснила я и убрала телефон обратно в карман.

Снова раздался звонок мобильника, но теперь уже не моего. Это был телефон Вика.

- Черт, это Стас. Я должен ответить, - с досадой произнес он. – Алло. Я в гимназии, потом объясню. Да, она со мной. Мы скоро будем.

Вик положил трубку.

- Стас и Кати нас потеряли. Нужно возвращаться, иначе они поднимут еще большую панику. Кати уже на нервах, - недовольно сказал он.

- Но мы еще не осмотрели остальные кабинеты и верхний этаж!

- Они никуда не денутся. Время еще будет, - задумчиво произнес Вик, осматривая стены.

-  Как скажешь, - нехотя согласилась я.

Вик и я направились к тому окну, через которое пробрались в здание чуть ранее. Осмотрев территорию и убедившись, что никого нет поблизости, Вик спрыгнул вниз и приготовился помочь мне. Перебросив половину тела через раму, я сначала одной, а затем обеими ногами встала на плечи Вика и осторожно опустила створку окна.

- Спускайся, я держу тебя, - уверенно сказал он.

Придерживаясь руками за стену, я осторожно опустилась в крепкие объятия Вика. Было немного неловко чувствовать его сильные руки на своем теле. Оказавшись с ним лицом к лицу, я не смогла выдержать напор его чудных огненных глаз и повернула голову в сторону. Откуда не возьмись из-за деревьев в нашу сторону направлялся охранник. Я не знала, видел ли он нас спускающимися или заметил только сейчас, но нужно было что-то предпринять, чтобы не быть уличенными в нарушении.  Я резко повернула голову к Вику и, притянув его к себе за воротник куртки на максимально близкое расстояние, прошептала:

- Сделай вид, что целуешь меня!

Вик опешил от внезапности моих действий и просьбы, и по-прежнему стоял без движений, по-видимому, пытаясь разобраться в ситуации.

- Да скорее же, к нам идет охранник! - быстро пояснила я.

Вик быстрым движением приподнял и развернул меня к стене, а затем, слегка прикоснувшись своими губами к моей щеке, еле слышно прошептал:

- Тогда обними меня правдоподобней.

Его голос пожаром отразился в моей груди. Словно в тумане я протянула и заключила руки у него на шее, а Вик, прикрывая одной рукой наши соприкасающиеся лица, прижал меня к себе еще ближе. Я будто перенеслась в какое-то другое пространство, где не было ни стен, ни деревьев, ни звуков, ни времени. Были только мои доселе незнакомые чувства и его близкое дыхание, будоражащее сознание.

- Молодые люди, что вы здесь делаете? – отрезвил меня незнакомый грубый голос.

Вик не шелохнулся. Я слегка повернула голову и посмотрела ему в глаза, они были закрыты.

- Эй, вы меня слышите? – голос незнакомца отозвался ближе.

Вик сделав глубокий вдох, открыл глаза и повернулся к ожидающему ответа мужчине.

- Извините, мы не думали, что здесь кто-то ходит, - с наигранным жеманством произнес Вик, не отпуская меня от себя.

К своему удивлению под его крылом я чувствовала себя комфортно и спокойно.

- Для поцелуев поищите более подходящие места! - недовольно произнес охранник. – И вообще вам уже пора быть в здании, первый звонок давно прозвенел.

- А мы и не слышали, совсем забыли о времени! – широко улыбаясь, произнес Вик и показушно уставился на меня.

Я посмотрела на охранника и изобразила виноватую гримасу.

- Нужно поспешить, чтобы успеть на урок, - произнес Вик и снова обратился к мужчине напротив. – Еще раз извините!

- Бегите, и чтоб я вас здесь больше не видел! Ребятня, совсем от рук отбились, - пробурчал охранник в сторону и пошел дальше.

Мы, ускоряя шаг, направились прочь от того места, где чуть не были пойманы. Неожиданное чувство эйфории заставило перейти нас на бег и к парадному входу гимназии мы уже поднялись слегка запыхавшимися. В холле нас уже поджидали Кати и Стас.

- Где вы пропадали? – подлетела к нам взволнованная Кати.

- Я почувствовала себя нехорошо, и Вик вызвался посидеть со мной. Мы были в оранжерее, - очень складно сочиняла на ходу я.

Еле заметная ухмылка появилась на лице Вика.

- Почему ты не позвонила мне? – с обидой в голосе спросила она, а затем еле слышно добавила. – Я даже вызвала Стаса, потому как Вика тоже нигде не было, и я подумала, что ваше совместное исчезновение – не случайность.

Я посмотрела на Стаса. Тот, заправляя руки в карманы, с довольным видом озирался по сторонам. Вик подошел к нему и, отведя в сторону,  стал что-то рассказывать.

- Кати, все случилось, как случилось. Вик оказался рядом и к тому же, мы оба не успели на первый урок, - пыталась быть убедительной я.

Кати недоверчиво посмотрела на меня.

- И чем же вы так были заняты, что не успели ко второму уроку?

- Может, продолжим все выяснения в другом месте? – прервал ее допрос Вик. – Если нас вчетвером заметят болтающими тут во время уроков, то определенно сделают выговор.

- Ты прав, - с неохотой заметила Кати. – Мы можем отсидеться у меня в радиорубке.

- Отличная идея! - подхватил Стас. - Я как раз хотел посмотреть, как у вас там все устроено.

- Идемте за мной, - учтиво произнесла Кати и, развернувшись, кокетливо направилась к лестнице.

Вик многозначительно посмотрел на брата, затем взял меня под руку и повел за подругой. Легкий аромат его парфюма еще оставался на моем шарфе, и я с приятным ощущением задерживала дыхание после каждого вдоха.

Мы подошли к небольшой двери с окошком на уровне глаз. Кати быстро открыла ее и пропустила нас внутрь. Заперев помещение на ключ, она заняла свое законное место за аппаратной. Стас не отставал от нее ни на шаг. Пока эти двое мило беседовали, мы с Виком устроились в противоположном углу комнаты на мягких пуфиках. Он был задумчив и молчалив. Подперев рукой голову, Вик смотрел на что-то за окном. Я решила прервать его мысли.

- Думаешь о тех изображениях? – тихо спросила я.

- Не только об этом. Все, что мы увидели… Я увидел в этом здании, очень странно, - отстраненно ответил он.

- Ты уверен, что то, что видел ты - реально? Может, это побочные действия каких-то таблеток? – осторожно предположила я.

- Намекаешь на то, что я наркоман?  - покосился на меня Вик.

- Нет, конечно! – удивилась этой мысли я. – Я имею в виду какие-нибудь лекарства. Ты ничего с утра не принимал?

- Нет, - сухо ответил он.

- Не сердись. Я просто пытаюсь найти логическое объяснение этому явлению. Почему ты видел какие-то картины, таблицы, надписи, а я нет, это же… - не могла подобрать слов я.

- Здесь нет логического объяснения. По крайней мере, я не вижу, - напряженно ответил Вик. – И я бы попросил тебя ни с кем это не обсуждать.

- Конечно!

Меня слегка обидели его слова. Естественно я не собиралась никому рассказывать о наших с ним открытиях. Да, и вряд ли бы мне кто-то поверил.

- Итак, - подошла к нам Кати, а за ней Стас. – И что же произошло утром? Почему вы пропали на два урока?

В «деликатности» ей было не занимать. Все три пары глаз уставились на меня. Я была в замешательстве.

- Я же все уже, кажется, объяснила, - попыталась закрыть эту тему я.

- Ты объяснила лишь то, почему Вик был с тобой, а не я, - не успокаивалась она. – А что было вначале – нет. Так, что с тобой случилось? Я же вижу, что ты какая-то не такая. Рассказывай, здесь все твои друзья.

Кати, лукаво улыбаясь, похлопала меня по коленке. И все же, несмотря на всю свою иронию, она искренне переживала.

Слишком много скрытного скопилось на моей душе за последние несколько часов, и мне захотелось как-то облегчить свою ношу.

- Мы с Дэном, кажется, расстались, - печально произнесла я, вспоминая нашу с ним сегодняшнюю ссору.

Все трое удивленно на меня посмотрели.

- Только не просите меня рассказывать подробности. Я еще не готова обсуждать это.

- Бедняжка! – Кати присела рядом. - Теперь, понятно, почему ты так подавлена. Вот уж он у меня дождется, когда я его встречу, - причитала она.

- Успокойся Кати, - прервала ее я. - Дэн ни в чем не виноват. Это все я.

Мне было неприятно говорить об этом, тем более в присутствии Вика и Стаса, но начало уже было положено.

- Тогда я ничего не понимаю, - тяжело вздохнула Кати.

Вик бросил на меня изучающий взгляд. Эта новость его явно интересовала, но он не спешил задавать свои вопросы.

- Все очень запутано, я бы не хотела это сейчас обсуждать, - опустив голову и уставившись на свои руки, ответила я.

- Хорошо, как скажешь, - участливо произнесла подруга, но продолжала изредка бросать в мою сторону пристальные взгляды.

- Кати, может, покажешь мне свои пластинки, о которых ты говорила тогда, помнишь? - уводя ее подальше от нас, попросил Стас.

Мне нравился этот парень. Стас был так открыт и чувствителен к настроению людей. Он даже чем-то напоминал мне Кати. Видимо, поэтому мне было с ним так легко общаться и находится в одной компании. Все его действия имели очевидные причинно-следственные связи, чего, к сожалению, про его брата я сказать не могла. Поразительно насколько братья могут так сильно отличаться друг от друга!

- Значит, ты наконец-то бросила своего парня, - непринужденно произнес Вик.

- Я его не бросала, - выпалила я.

- Но вы расстались.

- Расстались, - подтвердила я.

- Не вижу, чтобы ты сильно переживала по этому поводу, - спокойно заметил он.

- Я переживаю, просто держу это в себе. Не всем девушкам свойственно показывать свои эмоции, - осунувшись, ответила я.

Мне трудно давался этот разговор. Какая ему вообще разница? Разве он не поглощен целиком и полностью разгадкой тайны необъяснимого зрительного феномена? Но как бы мне не хотелось этого признавать, Вик был прав. Я ожидала от себя больших переживаний при мысли о разрыве отношений с парнем. Всплеск утренних эмоций прошел, и в данную минуту я уже не упрекала и не корила себя в отношении Дэна. 

- Что ж я рад, что все так сложилось. Он тебе не подходил, - все тем же тоном продолжил Вик.

- Как же ты это определил за одну неделю? – удивилась его замечанию я.

Вик лишь ухмыльнулся.

- Что? – настаивала я.

- Ты не чувствуешь себя комфортно рядом с ним, это заметно. Ты не испытываешь восторг при встрече, не стремишься проводить с ним все свое время. Ты держишь дистанцию, а влюбленные люди так себя не ведут. Посмотри хотя бы на тех двоих, - указал он позади себя на Кати и Стаса, воркующих у полки с дисками.

В моем сознании предстали два совершенно разных образа.

- Просто у них все только начинается, а мы с Дэном уже давно друг друга знаем. И вообще, с каких это пор ты стал экспертом в отношениях?  - недовольно спросила я.

- Наблюдаю за своими братьями. Стас постоянно рассказывает о всяких любовных признаках и о чувствах, а мой второй брат Лекс, на опыте показывает отношения, в которых всего этого нет, - надменно ответил Вик.

- А ты значит - золотая середина?

- Нет, я ни то и ни другое, - уклончиво ответил он. – Возможно, как-нибудь мы поговорим на эту тему, но не сегодня.

Я негодовала. Это ведь нечестно! Почему когда он хочет что-то узнать, я ему отвечаю, а мне его ответы приходится постоянно ждать? Но я не выказала своего  огорчения.

Прозвенел звонок с урока. К этому моменту все мы уже проголодались, потому решили прямиком отправиться в столовую. Набрав подносы еды, мы сели за наш обычный столик у окна. Когда трапеза подходила к своему завершению у входа я заметила Дэна в окружении наших общих друзей.  Он увидел меня и резко отвернулся. Вид у него был удрученный. Мне стало не по себе, хотелось поскорее уйти из столовой.

- Что такое, Софи? – заметила мое состояние Кати.

- Я хочу уйти, Дэн здесь, - ответила я.

- Черт. И что вы теперь вот так будите избегать друг друга? – сочувствующе спросила она.

- Я не знаю.

- Пойдемте отсюда, здесь начинают шептаться, - тихо заметил Стас.

- Какая разница, что думают остальные? Ты можешь делать все, что посчитаешь нужным, - возмутился Вик.

- Нет, я хочу уйти. Мне неприятно здесь находиться, - почувствовав нервное напряжение от всеобщих глаз, настаивала я.

Мы быстро встали и ушли. Оставалось еще три урока, и я считала минуты до заветного звонка. Все это время Кати не отходила от меня ни на шаг, а Вик задумчиво сидел на своем месте и что-то рисовал в блокноте. После столовой мы с ним и словом не обмолвились. Скорее всего, он отчаянно старался разгадать загадку всего произошедшего в здании закрытой школы-интерната. Мне бы тоже не мешало этим заняться, но все мои мысли сейчас были только о том, как скорее бы попасть домой и зарыться под одеяло. Слишком много потрясений выпало на мою голову сегодня.

Когда учебный день наконец-то закончился, Кати отвезла меня домой.

Открывая дверь квартиры, я почувствовала облегчение. То, о чем я мечтала всю дорогу до дома, теперь было в моем полном распоряжении, а именно большая и мягкая кровать. Я, не раздеваясь, разлеглась вдоль нее и, закрыв глаза, наслаждалась тишиной и одиночеством. Как же хорошо дома! Теперь я осознала сущность фразы «мой дом – моя крепость». Это действительно место, где ты можешь чувствовать себя защищенным. Я надеялась, что в скором времени усну, но это предположение было ошибочным. Мои мысли сами возвращались к неприятным воспоминаниям и кадрам утренней ссоры с Дэном, перемешиваясь в хаотичном порядке со странными образами на стенах таинственного корпуса и заставляя мои нервы еще больше напрягаться. В итоге я решила встать и занять свою голову чем-нибудь отвлекающим от мыслительных процессов. Телевизор с этим делом обычно неплохо справлялся. Пощелкав каналы, я остановилась на центральном телевидении, где транслировалась какая-то передача о военных разработках. Не присматриваясь особо к происходящему, я стала переодеваться, как вдруг меня привлек голос ведущего. Я сделала погромче, чтобы убедится, что не ослышалась.

- Итак, повторяю, у нас в гостях Михаил Николаевич Киливский – ученый-разработчик, директор корпорации технологий нового поколения «К.И.Т.», а также, как нам сегодня стало известно, один из учредителей благотворительного фонда одаренных детей-сирот «Наше будущее», - говорил ведущий. – Михаил Николаевич, давайте немного отойдем от темы военных разработок и поговорим о вашем благотворительном фонде. Расскажите нам, как так вышло, что долгое время вы не афишировали свою причастность к данному фонду и как он вообще появился?

- Дело в том, что я не сразу втянулся в деятельность этой организации. Долгое время фондом занималась моя жена Роксана, - сделал небольшую паузу тот, и продолжил. – К слову она его и создала. По роду своей деятельности мне часто приходилось бывать в разных уголках мира, и она нередко составляла мне компанию. Мы встречались и общались с разными людьми, и пока я разъезжал по объектам особой важности, моя жена узнавала культуру людей этих мест, их жизнь и быт. Роксана очень любила детей, посещала различные детские дома и больницы, старалась как-то помочь этим учреждениям. Ее очень волновала судьба детей-сирот, особенно подростков. Ведь знаете, среди них есть очень талантливые и умные, а главное одаренные ребята. А государство не предоставляет им никакой возможности самовыражения и развития. Дети в этом возрасте уже понимают всю суть обстоящих дел и в ответ на такое отношение правительства зачастую совершают неправомерные действия, проявляют озлобленность, не имея возможности направить свой потенциал в нужное русло. Как-то моей жене пришло в голову создать организацию, которая бы обеспечивала соответствующую поддержку таких детей-сирот.  Мы связались с нужными людьми, нашли соратников и общими усилиями создали в нашей стране этот благотворительный фонд. Название образовалось само собой, ведь и эти дети – наше будущее.  Так что заслуга образования этого фонда принадлежит не мне, а ей. Я лишь продолжаю то, что начала она.

- И все же, почему вы только сейчас открыто заявили себя как учредителя? – поинтересовался ведущий.

- Я никогда не любил афишировать какие-то свои дела, особенно когда-то это касалось благотворительности, но сейчас проблема детей-сирот встала очень остро. Вследствие множества войн по всему миру тысячи детей остаются без родителей и опеки, а правительственные программы работают недостаточно эффективно. Ситуация значительно ухудшилась и я, как и многие другие учредители хотим донести до людей на своем примере, что заниматься этим вопросом необходимо! Может быть, видные деятели нашей страны задумаются о том, какой вклад они могут сделать в будущее поколение и что хорошее могут после себя оставить. Сердца детей они ведь такие, очень чуткие, внимающие и всегда будут помнить добро.

- Да, это было бы замечательно, если б все проявляли такое внимание и заботу к детям, как вы, - с улыбкой произнес ведущий. – А чем именно занимается ваш фонд?

- Я поясню. Из различных детских домов и организаций в разных уголках страны мы отбираем одаренных детей-сирот для обучения в созданных специально для этого учреждениях. Мы помогаем сиротам от 6 до 18 лет развить свои таланты, ни в чем при этом не нуждаясь. Фонд финансирует несколько закрытых школ, где они обучаются и живут в течение нескольких лет, а затем выходят в жизнь с большим багажом знаний и возможностями, которые мы им предоставляем. Многие поступают в престижные вузы, некоторые параллельно остаются работать в самой школе и помогают обучать других. И это происходит не только в нашей стране. Мы также сотрудничаем с другими странами, представители которых входят в главный совет наших школ и фонда в целом, - пояснил Михаил Киливский.

- Существует какие-то особые параметры для отбора детей? – поинтересовался ведущий.

- Да, мы принимаем не всех, так как наши школы специализировано-направлены. Шанс обучаться по программе выпадает тем ребятам, которые проходят разработанные нашими специалистами тесты на оценку уровня умственного и физического развития, - ответил он.

- Очень занимательно. Думаю, сейчас мы ненадолго прервемся на рекламу, а затем продолжим, - сказал ведущий и экран замелькал различными роликами.

Ничего себе! Отец Вика содержит благотворительный фонд! Если фонд еще существует и финансирует так много закрытых детских школ-интернатов, то почему тогда не функционирует наш корпус для сирот? И куда вообще делись все те дети, которые в нем жили?  Возможно, это как-то связано с теми странностями, что обнаружили мы с Виком сегодня? И почему Вик так злится, когда разговор заходит о его отце. С виду он показался мне приятным мужчиной довольно симпатичной наружности.

Внезапно мою голову пронзила сильная боль. Я даже оперлась о стену. В глазах потемнело и стало трудно дышать. Скорее всего, упало давление. Нужно срочно выпить таблетку, пока я не свалилась тут в обморок. Я дошла до кухни, разыскала аптечку и, приняв нужное лекарство, вернулась в свою комнату. Реклама уже закончилась и на экране телевизора снова было изображение лица отца Вика. Ведущий объявил о возможности позвонить в студию и задать интересующие вопросы в прямом эфире.

- Итак, у нас есть первый звонок, - сказал ведущий. – Мы вас слушаем, говорите.

- Здравствуйте, у меня есть один вопрос к Михаилу Николаевичу, - произнес голос за кадром.

- Я вас внимательно слушаю, - ответил отец Вика.

- Я бы хотел узнать у вас, Михаил, не считаете ли вы, ваши разработки опасными для общества? Ведь если хорошенько разобраться, при попадании вашего оружия не в те руки, оно может принести непоправимый вред обществу, а владеющих им людей будет практически невозможно остановить. Есть ли смысл создавать такое оружие?

- Я отлично понимаю всю мощь и действие такого сильного оружия, поэтому наши разработки ведутся в строжайшей секретности и под контролем высококвалифицированных специалистов. Наши базы охраняются по новейшим технологиям в сфере безопасности и возможность выкрасть тот или иной проект сводится к нулю. А что касается самого создания данных видов инновационного оружия, то я считаю, что смысл есть. Преступность ведь тоже не стоит на месте и в ее руках то и дело появляются все новые и новые виды оружия, в том числе массового поражения, пополняются комплекты боевых припасов. Нам необходимо быть всегда на шаг впереди нарушителей закона, дабы не допустить процветания преступности, террора и насилия. Поэтому я и работаю с государственными структурами, а не с коммерческими организациями, которые продают свои разработки без разбора всем тем, кто готов за них заплатить. Я хочу в своей стране чувствовать себя в безопасности, - пояснил Киливский.

- Спасибо, – ответил мужчина на проводе. – Хотелось бы надеяться, что вы обеспечите нам эту безопасность.

- Так и будет, - подтвердил Михаил Николаевич.

- Спасибо вам за звонок. Дорогие телезрители, у вас еще будет возможность позвонить нам в студию и задать пару вопросов Михаилу Николаевичу, но чуть позже. Сейчас я предлагаю посмотреть небольшой ролик о самой  корпорации  « К.И.Т.» и некоторых ее разработках, - предложил ведущий.

Я хотела дослушать, чем же все это закончится, но мои веки стали тяжелеть, видимо, подействовала таблетка. И под взрывы и невообразимые виражи летающих роботов я провалилась в сон.

                                                           ***

Проснулась я поздним вечером. Папа уже пришел с работы и как обычно проводил время за просмотром спортивных передач.

- Не стал тебя будить, - сказал он, когда я зашла в гостиную. – Устала?

- Ага,  день выдался не самый легкий, -  подавляя зевоту, ответила я.

- Что-то случилось?

- Пустяки, не бери в голову. Как работа?

- Все как всегда. Кстати, хотел тебя предупредить, через две недели меня посылают в командировку на четыре дня в Москву.

- Москву? – удивилась я. – Круто! А мне можно с тобой? – умоляюще взглянула на него я.

- Нет, детка. Я буду все эти дни в разъездах и времени на что-то другое, кроме работы у меня не будет. А одну я тебя не хочу оставлять в незнакомом городе, тем более ты пропустишь занятия. Думал твоя мама сможет прилететь и побыть эти дни с тобой, но у нее там какая-то очередная выставка, так что придется тебе остаться дома одной.

- Как жаль, - огорчилась я. – Это было бы хорошей возможностью отвлечься от всего происходящего.

- Отвлечься от чего? Все-таки что-то произошло! – с беспокойством произнес папа. - Давай выкладывай все, как есть.

- Ну, кое-что произошло, - неохотно призналась я. – Кажется, мы с Дэном больше не пара. Сегодня утром мы поссорились и вряд ли можно что-то исправить.

- Хм, - откашлялся папа. – Плохо, что сказать. Не буду выспрашивать подробностей, это не мое дело. Скажу только то, что в твоем возрасте все только начинается, ты только познаешь жизнь, и поверь -  это не последний парень на планете!  У тебя будет еще куча встреч и знакомств с интересными людьми. Это лишь этап, через который проходят все. Надеюсь, ты не будешь сильно переживать по этому поводу? Вы – подростки, всегда все так остро воспринимаете, - озабоченно посмотрел на меня он.

- Не беспокойся пап, в подушку по ночам рыдать не буду, - уверила его я. – Просто это неприятно.

- Понимаю. В морозилке есть на такие случаи мороженное, - подмигнул он.

- Спасибо, но лишние килограммы не сделают меня счастливой. Лучше пойду к себе, нужно сделать домашние задания,  это отвлечет, - солгала я.

- Хорошо, если что, я здесь.

- Ага.

Я придумала про домашние задания, чтобы не продолжать этот неловкий разговор. Мне, конечно, нужно было поговорить с кем-то, но разговаривать с папой о проблемах с парнями  - было чересчур. Я взяла айпод и, создав плэйлист из грустных и лиричных песен, нажала на плэй. Музыка всегда была моей отдушиной: в радости и в печали. Лежа на своей постели с закрытыми глазами, я представляла завтрашний день. Весть о нашем с Дэном разрыве обошла, наверное, уже всю гимназию. Завтра все будут шушукаться за моей спиной, показывать пальцем, некоторые даже полезут с расспросами. Может, остаться дома?  Интересно, что сейчас делает Дэн? Наверное, напивается с друзьями. А что интересно сейчас делает Вик? Планирует ли он снова забраться в закрытый корпус? Нашел ли он какое-то объяснение увиденному? Все же, почему он что-то увидел, а я нет? Может, он какой-то особенный или у него необычное зрение? Или это у меня с ним проблемы. Столько вопросов возникло за один сегодняшний день! Для моего нервного состояния это был перебор. Но пока я не найду ответы на все эти вопросы, я не смогу спокойно спать. Мне необходимо во всем разобраться, по-другому я не могу. А когда разберусь, напишу об этом статью. Но все начнется завтра. Завтра будет лучше, чем сегодня…